Рог нарвала, или Вибрирующая экзотика Лауры Кирар
Сказки Тысячи и одной ночи, молодая Жаклин Кеннеди, золотая эпоха Голливуда, путешествия в Землю Франца-Иосифа... — новая коллекция Лоры Кирар вызывает всплеск ассоциаций из разных пространств и времён, не связанных между собой. Попробуем разобраться.
Если дизайнерский стиль Барбары Бэрри часто сравнивают со стилем великой Коко Шанель (см. «Шанель интерьерного дизайна»), то восхитительную Лору Кирар хочется сравнить с молодой Жаклин Кеннеди. Это для нас сегодняшних поднятые до колен и чуть выше твидовые юбки Жаклин и ее же кокетливые шляпки-таблетки, платья А-силуэта, рукава в три четверти и балетки на плоском ходу — абсолютная классика. А тогда, в начале 60-х, все это выглядело ультрасовременным. Да, это было безупречно, но однозначно свежо и смело той благородной смелостью, в которой невозможно упрекнуть, но которую естественно замечаешь.
То же самое — с Лорой Кирар. Её коллекции — безупречная классика. В ее креслах не будут выглядеть неуместными наши бабушки, ее диваны не нарушат эстетический комфорт наших родителей. Но вместе с тем, посмотрите, как это современно, как в каждой детали сквозит 21-й век — век широко распахнутых дверей, легкости путешествий, пост-постмодерной эклектики. Век, в котором глобализм с одной стороны и воскрешение национальных идентичностей — с другой, смело движутся навстречу друг другу, к финалу пока что открытому и не очевидному. Новая коллекция Лоры Кирар для Baker — это ее дизайнерские рефлексии по мотивам ее же многочисленных путешествий и изучения разных декоративных традиций.
Любовь к дальним странствиям заводит Лору Кирар действительно далеко — до самой Земли Франца Иосифа и к берегам Гренландии, где в холодных океанических просторах резвятся восхитительные загадочные нарвалы — морские единороги. Резная спираль нарвальего рога стала прототипом чудесных ножек Narwhal Chairs, кресел из новой коллекции Laura Kirar for Baker. Уже много лет Лора восстанавливает в Мехико собственную гасьенду в мавританском стиле. И южноамериканские (не только мексиканские, но и перуанские, бразильские), и мавританско-марокканские отголоски видны во многих объектах коллекции. К примеру, ножки Carta desk, стола для домашнего офиса или библиотеки, декорированы золотой инкской чакканой — перуанским крестом. А восхитительная приглушенно-зеленая обивка с белесыми «потертостями», использованная в креслах Ironage и Narwhal, напоминает алоэ, густо заселяющее южные широты. Еще один «привет маврам» — томно-роскошная кровать «Арабески», чья лирическая форма подсказана мавританскими арками и арабской архитектурой Северной Африки и Испании. Из мавританской Испании «приехал» и узор высокого многофункционального бара-комода Tonio: его орнамент повторяет плетения испанских напольных дорожек и вязаных украшений.
От экзотических широт — к экзотическим временам. Еще один явный источник вдохновения для Лоры Кирар (как и для многих ее собратьев в последние годы) — Золотой век Голливуда, американское ар-деко. Оптические геометричные узоры, кресла-ракушки, перламутровые обивки, золоченые ножки, черная полировка и сочетание черного с белым — это все оттуда, из roaring twenties и золотых 30-х. Черно-белый комод L'Eau («Вода»), к примеру, снабжен даже золотистой кисточкой, напоминающей кисти сотуаров, самого популярного украшения дам ардекошной эпохи. А роскошное зеркало Petalo («Лепесток») словно собрано из роскошных лепестков-перьев, также украшавших головы флаппер-гёрлз и томных див черно-белых экранов. Вся эта экзотика — дальних стран, золотых времён — в переосмыслении Лоры Кирар словно бы вибрирует, мерцает, объединяясь в удивительные сочетания, рассказывая захватывающие истории.
Широко откройте глаза и позвольте увлечь себя в восхитительное паломничество во времени и пространстве. Вибрирующее путешествие по дорогам из перламутра и сусального золота. И пусть вас, как и Лору Кирар, захлестнет а passionate commitment to discovery — страстная приверженность к открытиям.
